Православие в борьбе с коронавирусом и в оппозиции к власти

28 Апреля 2020

Аннотация. В статье проанализированы возможные особенности реакции религиозных организаций на пандемию коронавируса, и ее влияние на отношение церквей и власти. Основное внимание уделено позиции православных церквей, прежде всего, Русской православной церкви (РПЦ). Политика РПЦ представлена в широком международном контексте. Сделан вывод, что религиозные организации проявили лояльность по отношению к требованиям властей в целом, но некоторые моменты соблюдения карантина потребовали особых условий и подхода со стороны чиновников и верующих. Действия религиозных организаций в ходе коронакризиса показали их глубокую вовлеченность в социальное служение, способность к мобилизации ресурсов на помощь нуждающимся.

Ключевые слова: Русская православная церковь, пандемия, коронавирус, Европейский союз, национальный суверенитет, идентичность.

Религиозные организации вступили в борьбу с пандемией коронавируса как полноправная часть гражданского общества. Руководители различных объединений в подавляющем своем большинстве подчинились условиям карантина и разным уровням самоизоляции, а также согласились следовать санитарным нормам, часто необычным для верующих. Часть христианского мира (Ватикан и либеральные протестантские церкви) безоговорочно подчинилась требованиям государства ради общеевропейской солидарности, которая также стала своеобразной религией для церквей Европы. Наиболее оппозиционными по отношению к строгому карантину и фундаменталистски настроенными в отстаивании права на общую молитву оказались православные священнослужители.

Религия не была бы религией если бы не предложила свое мистическое решение проблемы распространения и искоренения коронавируса. И это решение в глазах священнослужителей (и мусульман, и христиан, и буддистов, и иудаистов) может быть единственно спасительным, а с точки зрения общества, преступным, нарушающим общественный порядок, потенциально опасным для людей. Безусловно, по большей части это касается проведения публичных богослужений, любых совместных молитв.

Международный контекст

Сложно даже представить себе, чтобы все религиозные организации просто и легко отказались бы от богослужений и спокойно закрыли бы церкви и мечети, даже ради избавления от опасного вируса. Обострилась ситуация тем, что христиане во всем мире во время пика пандемии праздновали Пасху Христову.

Ватикан почти сразу призвал верующих и священнослужителей соблюдать условия карантина и санитарные нормы. Более того, папа Франциск личным примером показывал, что возможно проведение месс без прихожан в пустом соборе св. Петра в Риме. Однако католических священников, монахов и монахинь задерживали в Индии и в странах Африки за проведение месс и нарушение карантина. В Италии, несмотря на предписание церковных властей о прекращении богослужений в ряде регионов, священнослужители также нарушали правила. В Калабрии, к примеру, полиция оштрафовала организаторов крестного хода с иконой, который состоял из двух человек, в том числе священника.

Самые радикальные случаи касаются открытой фронды верующих по отношению к власти. Крупные национальные церкви искали возможности для того, чтобы обойти карантин. Сербская патриархия призвала к отмене комендантского часа на Пасху, а также заявила о солидарности с митрополитом Черногорским Амфилохием. Он был задержан, а затем отпущен полицией за проведение службы. В Черногории также были задержаны священники в Которе и в монастыре Режевичи за службы в храме и панихиды. В Греции священнослужители были вынуждены подчиниться указаниям властей о закрытии храмов и запрете богослужения, поскольку содержание получают от государства, а за нарушение режима были введены уголовные наказания (в период с 12 по 20 апреля все богослужения совершались за закрытыми дверями). Однако на Корфу было возбуждено уголовное дело на местного митрополита и чиновников, отпраздновавших Вербное воскресенье. Только Болгарская церковь по соглашению с правительством страны не стала закрывать храмы.

Реакция российского православия

Большинство религиозных организаций России восприняли ситуацию с распространением коронавируса серьезно и ответственно. Прекратились собрания в синагогах, исламские объединения заявили о прекращении молитвенных собраний в мечетях, протестанты в домах молитвы. Однако общественное внимание было приковано к позиции Русской православной церкви (РПЦ) по поводу ситуации вокруг соблюдения жестких правил карантина. И в социальных сетях, и в масс-медиа реакция РПЦ подвергалась жесткой критике за медлительность и за несоответствие мерам, которые были объявлены властями. Церковь также подозревали в том, что она готова вступить в конфликт с органами власти за право совершать богослужения в храмах и собирать верующих[1]. Однако ни один из мрачных прогнозов о конфликте государства и церкви не оправдался. РПЦ заняла особую позицию, но она осталась скорее непонятной большей части общества и масс-медиа.

11 марта 2020 г. Синод РПЦ принял заявление о необходимости принять профилактические меры в связи с коронавирусной инфекцией. Патриарх Кирилл образовал рабочую группу по координации деятельности церковных учреждений в условиях распространения коронавируса. 14 марта, в эфире телеканала «Россия 24» глава Отдела внешних церковных связей митрополит Иларион (Алфеев) сообщил, что богослужения в храмах РПЦ будут совершаться даже в случае серьезной эпидемии. 17 марта Синод принял Инструкции настоятелям приходов и подворий, игуменам и игуменьям монастырей РПЦ, где были четко прописаны все санитарно-гигиенические меры, которые необходимо принять в храмах и при принятии причастия, в том числе. 24 марта 2020 г. управляющий делами Московской Патриархии митрополит Воскресенский Дионисий направил всем епископам на территории РФ циркулярное письмо о принятии мер по противодействию угрозе распространения коронавирусной инфекции. По поводу самого больного для церкви вопроса в нем отмечается: «Вопрос об ограничении доступа в храмы для присутствия за богослужениями может быть рассмотрен в случае введения властями режима, ограничивающего пользование общественным транспортом, а также посещение публичных мест, таких как торговые учреждения, организации общественного питания и другие»[2].

Поведение РПЦ и постепенное изменение ее позиции вполне сравнимо с тем, как вели себя в данной ситуации другие европейские христианские церкви ранее (считается, что Россию пандемия затронула на месяц позже). Основное напряжение возникло после 25 марта, когда в своем обращении президент В.В. Путин ввел режим самоизоляции до 6 апреля (2 апреля продлен до 30 апреля). Мэр Москвы С. Собянин указом 26 марта 2020 г. № 31-УМ рекомендовал гражданам воздержаться от посещения религиозных объектов, что было более мягкой формой, чем та, которую выбрал губернатор А. Беглов в Петербурге. Он фактически приказал прекратить богослужения и не посещать храмы верующим (священникам и персоналу формально разрешили там находиться). Это вызвало критику со стороны Петербургской митрополии. Движение «Сорок сороков» заявило, что Беглов может стать «первым гонителем» христиан в новейшей истории России[3]. Губернатор Ханты-Мансийского автономного округа Наталья Комарова потребовала закрыть все храмы и мечети наряду с кальянными. После этого все с волнением ждали, что скажет патриарх Кирилл.

Рабочая группа РПЦ по противодействию пандемии 26 марта заявила, что церковь готова обеспечить людей онлайн-трансляциями, то есть фактически подтвердила, что патриархия не видит проблемы в исполнении рекомендаций властей. Глава ОВЦС митрополит Иларион в своих выступлениях резонно отмечал, что в отличие от Италии, Франции, Испании в России пока не введен режим полного карантина, а поэтому совсем храмы закрывать РПЦ не будет.

Наконец, патриарх Кирилл сказал свое слово во время проповеди в Неделю 4-ю Великого поста после Литургии в Храме Христа Спасителя 29 марта (храм был также почти пуст). Глава РПЦ заявил, что как и преп. Мария Египетская, которая молилась в пустыне, вполне можно прожить и без храма, без публичного богослужения[4]. 3 апреля после второго выступления президента В. Путина (2 апреля) патриарх Кирилл издал более краткое послание, которым подтвердил правомочность самоизоляции с духовной точки зрения и благословил в данных условиях «подвиг неотлучного пребывания в своих жилищах»[5].

Таким образом, РПЦ пришла к согласию с мерами государства по противодействию коронавирусу, как и Католическая церковь в разных странах мира, и, к примеру, Элладская церковь в Греции, фактически закрывшие свои храмы для верующих. В сфере социальной помощи населению РПЦ проявила себя не менее ярко, чем во время российско-украинского кризиса, когда была организована поддержка беженцев с Украины[6]. В начале апреля 2020 г. были созданы штабы по оказанию помощи нуждающимся на самоизоляции в 10 регионах, открыт 209 центров гуманитарной помощи, церковные волонтеры стали работать в каждой епархии[7].

Православная оппозиция

Представители РПЦ во время борьбы с коронавирусом проявили широкий спектр способов противостояния карантинным мерам, действиям чиновников и критики государственной политики. В большинстве российских регионов власти рекомендовали закрыть храмы и не проводить богослужений с прихожанами. Жесткие указания в адрес епархий РПЦ поступали, как правило, не от губернаторов, а от главных санитарных врачей региона (Роспотребнадзора). Судя по сообщениям, поступающим из субъектов РФ, церковное руководство обходило строгие правила карантина либо даже прямо игнорировали их, в том случае, если не было иных конкретных договоренностей с администрацией региона. Соответствующие сведения появлялись не только в СМИ, но и в социальных сетях, телеграм-каналах, консервативно ориентированных сайтах, к примеру, на портале «Русская народная линия». С петицией с требованием к властям разрешить богослужения с соблюдением санитарных норм на Пасху обратились общественные организации «Сорок сороков» и Союз православных женщин.

Фактически запрет проводить открытые публичные богослужения исходил не от патриарха Кирилла, а от управляющего делами Московской патриархии митрополита Дионисия, и запрет распространялся только на Москву и Московскую область[8]. На Пасху храмы были открыты в 43 из 85 регионов России[9]. В других регионах епископы самостоятельно принимали решения. Епископ Великолукский Сергий (Булатников), Псковская митрополия, распространил информационное письмо от 13 апреля, в котором подчеркивалось, что контролирующим органам необходимо отвечать, что никто храмы не закрывал, что верующие имею конституционное право собираться. Рекомендовалось не подписывать никакие бумаги от представителей Роспотребнадзора (такого рода рекомендации были в других епархиях).

Глава Сыктывкарской епархии Питирим (Волочков) 11 апреля Сыктывкарская епархия объявила о подготовке судебного иска, оспаривающего законность распоряжения республиканского Роспотребнадзора о запрете проведения религиозными организациями массовых мероприятий на время эпидемии. Широко по Интернету разошлась и проповедь епископа Каменского Мефодия (Кондратьева): «В итоге все равно нас в храм принесут. Но лучше прийти в храм своими ногами. Так мы натаптываем дорогу в Царствие Небесное».

Восприятие ситуации со стороны епископата РПЦ претерпело значительные изменения в течение месяца – с середины марта до середины апреля. Взгляды поменялись от принципиального заявления служить в храмах и молиться вместе до закрытия церквей для прихожан и осуждения слишком смелых и самонадеянных священнослужителей как «фарисеев». Эту эволюцию можно проследить по заявлениям высших официальных лиц – патриарха Кирилла и митр. Илариона, главы Отдела внешних церковных связей.

Опасения руководства РПЦ вполне можно понять. В социальных сетях стали появляться сообщения оппозиционно настроенных по отношению к карантину клириков. Одни сообщали, что богослужения проводить не надо, но не делать фотографий и трансляций присутствующего народа. Другие отмечали, что их уже пригласили на подпольное богослужение в честь Пасхи. Внутри РПЦ в связи с истерикой и страхами вокруг коронавируса новое дыхание получило фундаменталистское консервативное направление. Его представители как прямо выступают за игнорирование закрытия храмов (но не против санитарных норм), так и косвенно присоединяются к ковиддиссидентству. Основными идеями консерваторов являются конспирология вокруг коронавируса (создание мирового правительства и т.д.) и борьба с цифровизацией как «печатью Антихриста» (такие публикации появлялись на портале и телеканале «Царьград»[10] и портале «Русская народная линия»[11]).

Однако руководство Русской православной церкви показало гибкость своей позиции и желание учесть всю широту взглядов, которые существуют в церкви также, как и в российском обществе. Крайние консерваторы и радикальные либералы есть практически в любой национальной церкви.

Выводы

Действия религиозных организаций в ходе коронакризиса показали их глубокую вовлеченность в социальное служение, способность к мобилизации ресурсов на помощь нуждающимся. Помимо этого, оказалось, что в светском обществе существует достаточное количество граждан, которые посещают богослужения и не готовы от них отказываться просто по приказу властей.

Основной причиной конфликтов священнослужителей и представителей власти в Европе и в России стало противостояние религиозного мировоззрения и неолиберальной идеологии. Первое основано на провозглашении приоритета собственной идентичности и незыблемости прав и свобод человека. Вторая – неолиберализм – исходит из секулярных принципов, которые исключают религию, как и любую идентичность, из публичной политики и, таким образом, трактуют права человека в зависимости от их целесообразности по отношению к государству, плюрализму и нейтральности общества. В ходе коронакризиса оказалось, что религия требует соблюдения своих особых интересов. При этом, забытые во время борьбы за политкорректность особенности религии уже давно оговорены в международных и европейских документах, посвященных правам человека.

Проявлением неолиберальной истерии по поводу особенностей религии в рамках борьбы с коронавирусом стали кампании в масс-медиа в разных странах. Церкви называли архаичными, их реакцию на распространения вируса запоздалой, фактически церкви обвиняли в саботаже предписаний властей, в распространении вируса среди прихожан и духовенства.

Различные политические силы использовали коронакризис в своих целях. Противники руководства Армянской апостольской церкви снова требовали отставки католикоса, вспышку эпидемии в Киево-Печерской лавре украинские политики использовали для критики Украинской православной церкви Московского патриархата и лично ее главы митр. Онуфрия. В России объектом критики стал патриарх Кирилл и РПЦ как структура. Причем для критиков это стало наиболее беспроигрышным вариантом дискредитации РПЦ, так как дело касается здоровья людей, а внутри патриархата также есть сторонники полного и безоговорочного подчинения указаниям властей.

Избежать конфликтов или, по крайней мере, сгладить их удалось в тех случаях, когда политики и чиновники шли на личный контакт с религиозными деятелями, а не объявляли им директивно о введении запретов. Кроме того, даже в рамках самых жестких карантинных мер удавалось находить компромиссы с церковными деятелями, по сути для того, чтобы соблюдение карантина не выглядело бы как оскорбление религиозных чувств и попрание церковных установлений.

К такого рода балансу государства Европы призвал Совет Европы в своих рекомендациях, принятых в начале апреля 2020 г. В документе указывается, что ограничения общественной деятельности, в том числе и собраний верующих, неизбежно приводят к спорам и могут привести к жалобам в Европейский суд по правам человека (по статьям 8, 9, 10 и 11 Конвенции): «Хотя усиление ограничений в отношении вышеупомянутых прав может быть полностью оправдано во время кризиса, суровые уголовные санкции вызывают обеспокоенность и их применение должно находиться под строгим контролем. … необходим справедливый баланс между принуждением и предупреждением, а также соблюдение пропорциональности»[12].

Abstract. The article analyzes possible impact of coronavirus pandemic on the Church-State relations and on the activity of religious associations. Religious institutions express their loyalty to the demands of the authorities in general but some moments required the special conditions and special approach from the officials and politicians. Different Christian confessions showed the deep engagement with social service and the capability to mobilize the resources to help to the people in need. The basic reason of the conflicts between the clergy and officials is the withstanding of the religious worldview and neoliberal secular ideology. It was possible to avoid the conflicts in the situations when the representatives of the state structures arranged the personal contacts with church leaders. During the conflicts the resolution of the problems mainly depend from the skills of the authorities to find the balance in the relations with believers.

Key words: Russian Orthodox Church, pandemic, coronavirus, European Union, national sovereignty, identity.