Что делать с сектами? Центр св. Иринея Лионского на защите безопасности граждан

Стремление контролировать религиозную деятельность естественным образом возникает у любого государства. Сам по себе контроль и стремление понимать и знать ситуацию в этой сфере не нарушают религиозную свободу. В этом смысле стоит согласиться с одним из общественных активистов, главой Центра св. Иринея Лионского Александром Дворкиным. Его статья в газете «Известия» от 14 апреля 2016 года называется провокативно «Приглашают на курсы — попадаешь в секту».

Самые конструктивные предложения в статье Дворкина заключаются в следующем:

-необходимо комплексное исследование «сектантства», в чем бы оно не заключалось, «государственная программа информирования»;

- надо «собирать информацию, проводить расследования для того, чтобы вести соответствующую статистику, которой на сегодняшний день у нас нет»;

- «Следует ввести систему конкордата — сотрудничества с традиционными религиями, которые играют позитивную роль в стране и которые оказали решающее влияние на формирование идентичности населяющих Россию народов»;

- «Если нарушаются права человека в традиционной религиозной организации, виновные в этом тоже должны нести ответственность».

Следует отметить, что на протяжении последних 20 лет эти темы в той или иной степени поднимались и в прессе и в Госдуме РФ, в особенности, что касается особого статуса для «традиционных религий». В настоящее время в рамках российского парламента есть и профильный комитет по религиозным объединениям, и экспертный совет при нем и депутатская группа по борьбе с «сектами». Однако всем инициативам, которые исходили от православных активистов, не хватало правовых оснований. Дело в том, что термин «традиционная религия» отсутствует в Законе о свободе совести, несмотря на стереотип, сложившийся в народе о четырех «традиционных религиях». Уважение к буддизму, православию, иудаизму и исламу сочетается в законе с уважением ко всем исторически укоренным религиозным традициям, в том числе и к христианству в целом. Активистам, предлагающим защитить народ от других церквей и религий, за все последние годы не удалось внести «антисектантских» изменений в законодательство.

Почему так произошло? Неужели государство отказалось защищать своих граждан?

Прежде всего, любое изменение законов такого рода влечет за собой неизбежное изменение светского характера государства. Пусть правила о светскости часто действуют формально, но они есть и являются общими для всех, они даже психологически успокаивают. Что очень важно в многоукладной стране, какой и является Россия.

Статья Александра Дворкина как раз и показывает подводные камни такого рода политики вмешательства религиозную жизнь.

Дворкин разделяет «тоталитарные секты» на религиозные и нерелигиозные», но отмечает, что «Большой разницы между ними нет». Вместе с тем, любой социолог или религиовед, который постоянно имеет дело с верующими разных взглядов, знает эту разницу. Курсы какого-либо психологического тренинга можно разогнать и от них не останется ни следа, а религиозную организацию, чем бы она не мотивировала свою деятельность, просто ликвидировать не получится. Религия захватывает умы людей, предлагает им концепцию их жизни, новых святых и иногда новых богов или бога.

Зачем в судебном порядке объяснять верующему, что он не верующий или что посещение курсов очередного гуру не приведет его в «посмертную нирвану» и не даст «счастье, здоровье и богатство прямо сейчас».

В рамках гражданского общества все чаще возникает проблема околоцерковной или околорелигиозной деятельности, прямо не связанной с молитвами и богослужениями. К такого рода работе призывают Католическая церковь и Русская православная церковь. Патриарх Кирилл, как епископ города Москвы, не раз призывал к культурной и социальной работе, которая может опосредованно привлечь людей к Церкви. Также поступают и другие церкви и новые религии. Дворкин описывает фактически то, что может быть околоприходской работой любой церкви с разными категориями населениями, но вывод делает нелогичный: «Приглашают на бесплатные курсы английского языка, на какие-нибудь тренинги личностного роста, повышение внутреннего потенциала, к какому-нибудь удивительному доктору поправить свое здоровье, на какие-нибудь курсы восточных единоборств, на какое-нибудь собрание для изучения восточного танца, лекторий по древнему философскому наследию, кружок по изучению Библии, веселую молодежную тусовку, клуб традиционных славянских ремесел, курсы по естественным домашним родам и т.п. Есть много разных вариантов, но на самом деле за каждым из них может скрываться секта. Само по себе это уже является нарушением свободы выбора».

В свое время, в 2009 году, даже представители РПЦ отказались от проекта закона о регулировании миссионерской деятельности, так как он бы затрагивал и православных миссионеров, которые работают в больницах, вузах, воинских частях, просто на улицах и площадях. И потом мало ли кто из граждан может предъявить претензии к церквям, в том числе к «традиционным религиям». Зачем же создавать правовую основу для этих претензий?

Что немаловажно для государства и законодателей – сектантская тема всегда беспредметна и поэтому бессмысленна в правовом отношении.

В связи с этим единственной сферой, где «борьба с сектами» будет популярна – идеологическая и антизападная. Дворкин чаще всего обращается к этой мотивации: «чтобы обезопасить свою внутриполитическую ситуацию, государство должно в первую очередь заботиться о том, чтобы обезопасить собственных граждан от сектантской вербовки… Поддержка сектантства — это способ разделения страны на враждующие фракции, способ наращивания напряженности, способ обретения рычагов влияния и внешнеполитического давления».

Есть те, кого Дворкин может назвать – это подозрения в связях с ЦРУ в отношении мормонов и саентологов, но оба этих движения не являются столь уж многочисленными в России. Саентологов Мосгорсуд лишил статуса религиозной организации, но мормоны –существуют как Церковь и будут существовать.

Есть те, кого Дворкин называть либо не может или делает это осторожно – целый ряд протестантских течений, в том числе пятидесятники. Одни из лидеров пятидесятников Сергей Ряховский вместе с митрополитом Иларионом в программе «Церковь и мир» договорились бороться с «сектами». Но сами пятидесятники считают Центр Иринея Лионского с его книгами и приглашениями на курсы и лекции, сетью по России «сектой», а Дворкин пятидесятников считает «сектой». Кого Русская православная церковь официально считает «сектами» - это вообще другой вопрос, но формально только тех, кто признан «экстремистскими» организациями.

Православные активисты выполняют роль общественного контроля за всем многообразием религиозной жизни, особенно, в тех случаях, когда нет никакого преступления, за которое можно было бы привлечь к суду. Все же явные преступления и экстремистские высказывания и так строго отслеживаются силовыми структурами.

В сложившейся ситуации необходимо учесть конструктивные предложения Дворкина и привлечь к мониторингу религиозной ситуации и политики в регионах ведущих ученых в этой сфере. А «антисектантские» инициативы в правовой сфере стоит рассматривать как провокационные, поскольку изгоняют многие религиозные общины из публичной сферы, создают атмосферу страха и новое подполье. И тогда контролировать и отслеживать будет нечего.

Роман Лункин