Церковь и революция нежности: феномен папы Франциска

Католическая церковь с 2013 года, с момента избрания папы Франциска, стала одним из ведущих ньюсмейкеров в мире. В масс-медиа живо обсуждаются как высказывания папы, так и решения синодов католических епископов, реформы папской Курии и Банка Ватикана. Для широкой общественности часто не совсем понятно – являются действия папы свидетельством глубокого и давнего кризиса Церкви или же это, наоборот, признак католического возрождения. Новая книга основателя Общины святого Эгидия, проф. Андреа Риккарди «Удивляющий папа Франциск. Кризис и будущее Церкви» (Издательство ББИ, 2015) показывает, что папа мыслит намного более широко, чем это можно предположить. Папа старается выйти за рамки отдельной конфессии, более того, в большинстве своих выступлений он не концентрируется на каких-либо конкретных реформах Ватикана.

Во время презентации книги Андреа Риккарди 17 ноября, которая состоялась в Библиотеке иностранной литературы, прозвучали самые разные оценки деятельности Франциска. Архиепископ Иван Юркович, апостольский нунций в РФ, Ирина Языкова, преподаватель Библейско-богословского института св. апостола Андрея, ведущий презентации Алессандро Салаконе, представитель Общины святого Эгидия в России, отмечали широту взглядов папы Франциска, его стремление сделать Церковь открытой для всех людей, с тем, чтобы христианство стало средоточием диалога разных народов и культур. Взамен Церкви «подавляющей» своим золотом и властью папа предлагает Церковь «нежности и диалога». Виталий Лейбин, главный редактор журнала «Русский репортер» и поэт Ольга Седакова говорили о том, что часто для объяснения современных катаклизмов, таких явлений как терроризм, нет никаких рациональных объяснений, и необходимо выйти за рамки линейного мира для того, чтобы найти смысл жизни. Ольга Седакова особенно отметила, что в рамках нашей техногенной цивилизации поэта не могут вдохновить новые достижения так, как это было в эпоху Возрождения. Человечество потеряло надежды на будущее, поэтому очень важны вдохновляющие слова Франциска о диалоге и нежности. Прот. Владимир Шмалий, проректор Общецерковной аспирантуры им. Кирилла и Мефодия, также подчеркнул открытость и искренность папы Франицска в его стремлении помочь бедным (отметив, что если ты папа Римский, то тебе все равно какая у тебя машина, и часто выделиться можно лишь выбрав самую простую машину). Отец Владимир раскритиковал папу Франциска, вернее то, как его концепция изложена в книге Андреа Риккарди, за то, что на поставленные вопросы часто нет ответа. Папа и автор книги говорят о бедности, о цивилизации отбросов, о недостатках глобализации и т.п., но кто должен исправить все это – Совет безопасности ООН или кто-то еще? У папы, по словам отца Владимира, отсутствует четкий «бизнес-план», своего рода программа действий, план реформ Курии, Церкви в целом.

Однако, почему в таком случае слова папы Франциска вызывают столь бурную реакцию и в светской среде и внутри Католической церкви? Почему возникает ощущение революционности событий, которые происходят внутри католицизма?

Книга Андреа Риккарди «Удивляющий папа Франциск» написана легко и сразу заражает оптимистичным итальянским духом. Она заставляет задуматься над тем, как развивается христианство в мире в целом, а не только Католическая церковь. И в этой универсальности кроется ключ к ответам на вопросы о феномене папы Франциска.

Прежде всего, новый феномен Франциска, о чем много говорят и пишут эксперты, возник в результате обращения к старым евангельским истинам, а не к каким-либо новым идеям. Папа вообще избегает любых идеологем и, кажется, вообще не любит геополитических построений и околорелигиозных идеологий, использующих христианство (как марксистская теология освобождения). В большинстве стран мира, и в России, в том числе, от христианских служителей все ожидают и даже требуют нескольких простых вещей – они должны быть добрыми и милосердными, должны помогать всем несчастным, кто бы к ним не приходил, а их богатство (любое имущество) всегда становится объектом пересуд и насмешек. Франциск ответил на все эти претензии и обиды общества на Церковь – как Иисус Христос поступал, так и христиане должны поступать, иной мотивации, кроме Евангелия им и не надо. И эта простота снова сделала Евангелие живым, а Церковь близкой для большинства слушающих Франциска.

Папа Франциск, и это хорошо показано в книге Риккарди, заразил многих своим бесстрашием. Папа не боится никаких угроз в современном мире, он не видит врагов и непреодолимых проблем для христианской Церкви. Искушения и вызовы, проблемы остаются, но глобализация, мигранты, мультикультурализм, исламизм, в целом изменения в глобальном мире, перемещение христианства в Азию, Африку, Латинскую Америку, даже секуляризм - не воспринимаются как угрозы, как нечто враждебное по отношению к христианству. Церковь везде и во всем участвует спокойно, как равноправный игрок, как самодостаточный человек, который готов со всеми делиться своей верой и поддерживать всех нуждающихся. Стратегия новой евангелизации, провозглашенная в энциклике «Evangelii Gaudium» является для Франциска универсальным инструментом проникновения в любую среду и субкультуру. Для папы нет ни первого, ни третьего мира – все окраины, бедные и голодные, «глобализация отбросов» находятся вокруг нас, в нашем районе, прямо за нашим окном. Не надо никуда ехать для того, чтобы быть в центре глобального мира и исполнять евангельскую миссию.

Безусловно, такого рода евангельский подход преодолевает глобализацию, ставит Церковь выше всех ее минусов – обезличивания, культуры мегаполиса, где разорваны связи между людьми и т.д. И это, конечно, резко контрастирует с оборонным сознание церковного руководства Русской православной церкви, для которого важны именно угрозы (исторические, культурные, идущие с Запада и изнутри России).

Папа Франциск избавляет от страха перед столь многообразным миром и предлагает социальную революцию в Церкви. Он начинает не с административной реформы, не с изменений в Курии, а призывает изменить Церковь снизу. В этой связи не совсем верен тезис о том, что у папы нет «бизнес-плана». Все же, руководствуясь своим опытом, Франциск интуитивно предчувствует, что любая реформа, начатая сверху, может быть погублена центральным аппаратом, который, возможно, из лучших побуждений задавит всю инициативу на местах. Конкретный «бизнес-план» папы Курия стала бы воплощать в жизнь только одним доступным ей путем – бюрократическим. Поэтому основной акцент папа Франциск делает на другом - на фундаменте церковной жизни, новой формировании общины и роли мирян, околоцерковных движений и организаций, таких как Община Св. Эгидия, Неокатехуменат, Communione e Liberazione и другие. Приход должен изменить свое отношение к активности мирян, к окружающему миру, к диалогу со всеми, кто готов общаться с представителями Церкви. При этом, центром христианской жизни и следствием сопричастности верующих Христу и их участия в таинствах должна стать помощь всем несчастным и нуждающимся. В социальном контексте Франциск предлагает общинную революцию, когда в рамках секулярного и равнодушного общества Церковь становится частью всех сфер жизни через сплоченные группы верующих. И это сближает новую евангелизацию Католической церкви с изменениями, которые происходят в РПЦ. Призывы патриарха Кирилла к возрождению приходской жизни и к тому, чтобы православные становились активными гражданами перекликаются с призывами папы Франциска в энциклике «Evangelii Gaudium». Патриарх Кирилл также неоднократно, начиная с 2009 года (особенно, как епископ г. Москвы на епархиальных собраниях духовенства столицы), говорит о необходимости развивать творческую инициативу мирян, поменять микроклимат прихода, быть открытыми для всех приходящих людей, изменить отношение к социальной работе, как к существу христианской жизни.

Откажется ли папа от более глубоких структурных реформ в Церкви? Скорее всего, нет. В отличие от представлений широкой общественности о том, что Франциск может изменить вероучение и пойти навстречу модным веяниям, этого не происходит – папа не отступает, а наоборот, переходит в наступление. Франциск старается вдохновить католиков на новые свершения и привлечь новых людей. Однако в этой «понятности» и открытости папы также кроется опасность. Автору часто приходилось сталкиваться с критикой в отношении папы именно со стороны консервативного, привыкшего к старым порядкам, католического духовенства(в прессе пишут об оппозиции Франциску в Курии). Уже сейчас возникает два образа Франциска – внутри Церкви и в масс-медиа. В какой-то момент папа может оказаться более понятным широкой общественности, которая ориентируется на его яркие высказывания в масс-медиа, чем собственной иерархии. Но и тут папа Франциск всех удивит.

Роман Лункин.