А. Погасий

И СНОВА К ПРОБЛЕМЕ: РЕЛИГИЯ И СМИ – ЗАКЛЯТЫЕ ДРУЗЬЯ

Критический анализ статьи О. Романовой «Бывший дворник, завотделением лучевой диагностики и менеджеры-рокеры создают в Казани религиозные течения» («РroKazan.ru» 10.01.2015)

Последние месяцы электронное периодическое издание «РroKazan.ru» разразилась рядом статей, посвященных существующим в Татарстане религиозным объединениям. Само по себе такое внимание СМИ к этому вопросу вполне оправдано: религия является частью жизни общества, города, республики и, как и другие общественные явления, нуждается в изучении и освещении. Но здесь-то и кроется проблема: в публикациях издания, в частности – в материалах журналистки Оксаны Романовой, не усматривается ни изучения описываемой темы, ни освещения (под коим подразумевается полное и объективное рассмотрение предмета статьи).

Собственно, данные упреки в адрес репортеров стали уже общим местом. Многолетнее общение с журналистской братией давно определило отношение ко многим из них (не говорю – всем, но именно многим) и выявило причины этого отношения: крайне поверхностное изучение темы, интенсивные поиски «жареного» (если его нет – можно притянуть и за уши), в безудержном стремлении удовлетворить аппетиты обывателей остренькими фактами не задумываются о последствиях для героев публикаций, иногда даже ломая их жизни. Все это отражает профессиональный уровень, компетентность журналиста.

Однако, вернемся к конкретной статье О. Романовой «Бывший дворник, завотделением лучевой диагностики и менеджеры-рокеры создают в Казани религиозные течения» от 10.01.2015 года ( http://prokazan.ru/news/view/98188, а также http://iriney.ru/sektyi-i-kultyi/sektovedenie/novosti-sektovedeniya/byivshij-dvornik,-zavotdeleniem-luchevoj-diagnostiki-i-enedzheryi-rokeryi-sozdayut-v-kazani-religioznyie-techeniya.html).

Уже в самом названии просматривается негативное отношение автора к тому, о чем о будет писать (интересно, а кем была сама О. Романова до того, как пошла в журналистику? Если, к примеру, мерчендайзером или, не к ночи будь сказано, промоутером, то, согласно ее же логике, разве может она после этого быть хорошим журналистом?). Естественно, с таким настроем все полученные во время интервью ответы будут выстраиваться сообразно избранной линии, в данном случае – все, что делают «секты», не просто плохо – ужасно. И действительно: «традиции» некоторых из них приводят напрямую к смерти последователей, другие – эффективнейший инструмент воздействия на психику с целью материального обогащения духовных лидеров» (цитата из статьи). Только вот делая такие заявления, неплохо бы представить доказательства. Например, решение Вахитовского райсуда г. Казани от 09.09.2000 г., отказавшего Министерству юстиции РТ в иске о ликвидации общины Свидетелей Иеговы (той самой о которой в статье сказано: «женщина, входящая в эту общину, из религиозных соображений запретила переливать трехлетней дочери кровь во время операции – девочка скончалась через 1,5 часа после операции»), не усмотрев в ее деятельности нарушений закона. Однако автор не стала этого делать, справедливо рассуждая, что анализ судебного процесса сведет на «нет» сверхзадачу, и использовала только саму его фабулу, изложенную истцом по делу.

Что касается фразы «эффективнейший инструмент воздействия на психику с целью материального обогащения духовных лидеров», использованной по отношению к нетрадиционным религиозным движениям, то она настолько заезжена СМИ, что применяется к использованию лишь неопытными, но горячими журналистами, ну и достаточно опытными – в случаях заказных статей. Суть в том, что, как правило, такие заявления не подкрепляются фактами, а, следовательно, являются просто штампами, призванными усилить градус излагаемого материала (другими словами (перефразируя цитату) – «воздействовать на психику читателя с целью материального обогащения «газетных» лидеров).

В статье прослеживается настойчивое желание опровергнуть утверждение чиновников мэрии о том, что «сект в Казани и даже во всем Татарстане нет». Как нет? И это «несмотря на все эти общеизвестные факты»! Правда, что это за «факты» автор особенно не распространяется, главное – они «общеизвестны» (конечно, если эти факты такие же как вышеупомянутый случай 2000 г., то автор может претендовать на соответствующее место в соревнованиях по «журналистской» логике).

Похоже, корреспондент таки подпала под очарование слова «секта», раз так упорно пытается наполнить его каким-то, лишь ей известным, содержанием. Данный вывод проистекает из того, что в статье в рамках этого термина намешаны самые разные религиозные конфессии, зачастую не укладывающиеся в то великое множество имеющихся определений «секты» (см., хотя бы, Википедию).

Смысловая неопределенность термина «секта» изначально породила почти безграничную широту его применения: это и некая группа людей, следующая какому-либо учению (чаще – непонятному отдельным лицам или большинству), и содержание самого учения, и противники господствующей или преобладающей конфессии или политической линии (партии), и даже замкнутый в себе человек («сектант») и т.д.

Подобная понятийная неопределенность провоцирует умственные спекуляции и прямые злоупотребления со стороны противников какой-либо влиятельной социальной, политической или религиозной группы. И чем менее понятен термин, тем более успешно его используют, поскольку отсутствие понимания компенсируется эмоциональной сферой – страхами и, как результат – негативным отношением.

Сознавая это, религиоведы регулярно предпринимают попытки проанализировать термин с самых разных сторон с целью выработки какого-то общего понимания, но, к сожалению, вынуждены констатировать, что таковое, судя по всему, и не может быть выработано, ввиду отсутствия объективных критериев и признаков «секты»[1]. Тем более прискорбно, что многие ответственные лица повсеместно используют термин, фактически взяв его современное понимание из «кухонного» языка некоторых недалеких и недобросовестных журналистов.

К чести казанских чиновников, отвечающих за проведение государственной религиозной политики, термин «секта» в своей деятельности они не употребляют, что и подчеркивается в статье «Бывший дворник, завотделением лучевой диагностики и менеджеры-рокеры создают в Казани религиозные течения». Автор же, О. Романова, уж очень не хочет согласиться с этой официальной позицией и потому обратилась за поддержкой к постоянному комментатору портала «ProKazan.ru», эксперту Института национальной стратегии Р. Сулейманову. Последний несколько успокоил автора, сказав, что, несмотря на «отсутствие юридического определения понятия "секта" в российском законодательстве... под сектой все-таки верно понимать религиозную группу, противопоставляющую себя основной религиозной общине (или общинам) страны или региона». А что касается позиции госорганов, то «юридически они не могут отказать сектам в регистрации. Законодательно эти общины являются новыми религиозными движениями, формально соответствуя всем критериям статуса религиозных организаций».

Все верно. Вот только с определением опять неувязка. К какой категории отнести, например, католиков или протестантов, учение которые по некоторым позициям ну уж очень отличается от учения «основной религиозной общины страны». К сектам? Хороши секты, численность которых в мире насчитывается соответственно 1250000000 и 800000000 человек (против 227000000 православных). Конечно, 800000 католиков и 3000000 протестантов в России по отношению к православным можно, если сильно захотеть, назвать сектантами. Но возникает другой вопрос: кого в таком случае считать православными – тех, кто ими себя называет (по данным Информационно-аналитического центра СОВА на 2014 г. таковых 68%), или реальных, воцерковленных христиан (например, посещающих храм один раз в месяц – 11%, причащающихся ежемесячно – 2%)[2]? Я привожу эти сведения отнюдь не для умаления православных христиан, а в целях недопущения унижения других конфессий по количественному признаку, который в данном контексте – весьма и весьма относительный критерий.

Далее. Если в качестве критерия взять этимологический признак «секты» (лат. secta (pars) – отколовшаяся часть религиозной общины[3], или как производное от слова secāre – резать, разделять, отсекать), то от какой конфессии отделились кришнаиты, появившиеся за несколько веков до н.э.? А уж тем более саентологи, являющиеся совершенно новой религией и не имеющие связи с какой-либо из существующих?

Кстати, о саентологии. Ее учение (а, скорее всего, само название) может не нравится и его можно не разделять. Но если речь идет о критике, то она должна быть а) достоверной, б) корректной.

Утверждение, что она запрещена во многих европейских странах, по меньшей мере, недостоверна, поскольку саентология официально существует более чем в 150 странах.

О фразе «Церковь саентологии – ловит на свою удочку жадных до денег и славы и сама наживается на них» даже и говорить не хочется – очередной «газетно-уточный» штамп, цель которого не информация, а грубое оскорбление. Что касается применения «техник гипноза», посредством которого человек «втягивается в одну из самых тоталитарных сект в мире», а, тем более, принадлежность к саентологии членов банды «Тагирьяновские», то эту сентенцию можно отнести к простой глупости без всякой идеологической подоплеки.

Сказать, что автор статьи не знает, о чем пишет – значит, ничего не сказать. Она (автор), к сожалению, не имеет представления не только об учении того или иного религиозного направления (это было бы вершиной профессионализма и, вероятно, статья была бы другая), но даже не дает себе труда отделить одну общину от другой, черпая сведения из непроверенных источников и от критиков того же уровня. Например, говоря о конкретной протестантской церкви, О. Романова показывает на фото обряд крещения одной общины, фамилию пастора – из другой; на фотографии, якобы показывающей здание этой же церкви, изображено совершенно постороннее, не имеющее к ней никакого отношения здание. При этом богослужения, согласно, информации в статье, проводятся по адресу, о котором описываемая община даже не знает.

И так далее, и тому подобное…

Ввиду того, что слово «секта» за последние две тысячи лет так и не получила сколько-нибудь объективного определения, применение его как, например, в описываемом случае, чревато социальным напряжением, в частности – межрелигиозной рознью, ибо густо замешано на ксенофобии и само же является ее детонатором. Но это слово, в большей степени именно с подачи СМИ, крепко въелось в обыденное сознание людей, в том числе верующих, которые применяют его, чаще всего, по отношению к «неправильным» лица и группам, отколовшимся от их «правильной» общины. В этом смысле представляется, что данный термин (к сожалению, неизбежно) может оправданно использоваться с точки зрения терминологии только в конфессиональной литературе, и определяться в терминологических языках отдельных конфессий на основании соответствующих учений и практик.

Поэтому, учитывая региональную религиозную специфику Татарстана, в данной статье термин «секта» более или менее обоснованно был применен только по отношению к общине файзрахманистов.

Так почему бы казанским журналистам, пытающимся освещать религиозную тематику, не обратиться за консультацией к специалистам – преподавателям кафедры религиоведения Института социально-философских наук и массовых коммуникаций КФУ, существующей вот уже десять лет?

А.К. Погасий,
д.филос.н., к.и.н., профессор кафедры религиоведения ИСФН КФУ

Религия и право