Газета.ру: Чувства, скрепы и сроки

Представители разных конфессий поговорили с «Газетой.Ru» о законе об оскорблении чувств верующих, который вступил в силу 1 июля. Одни считают, что закон принят поспешно: пока недостаточно объективных экспертов, нельзя говорить об эффективном правоприменении. Другие уверены, что наказание в три года тюрьмы чрезмерно и может побудить общество к кровожадности. Православные активисты из движения «Божья воля» готовят списки потенциальных правонарушителей.

В понедельник вступил в силу закон о введении уголовного наказания за оскорбление чувств верующих. Теперь за «публичные действия, совершенные в целях оскорбления религиозных чувств верующих, в том числе в местах религиозного почитания, богослужения и проведения других религиозных обрядов» предусматривается наказание до трех лет лишения свободы. Кроме этого в виде наказания введены штрафы до 500 тысяч рублей, обязательные и исправительные работы.

Представители различных конфессий рассказали «Газете.Ru» о своем отношении к новому закону.

Председатель синодального отдела по взаимодействию церкви и общества Московского патриархата протоиерей Всеволод Чаплин:

— Закон об оскорблении религиозных чувств — это вполне цивилизованная мера. Страна из практически воинствующего атеизма перешла к официальной толерантности к религии. Эти изменения должны быть закреплены законодательством. Главный мой вопрос связан не с самим законом, а с его применением. А именно с тем, кто будет решать, что является, а что не является оскорблением религиозных чувств. Где экспертное сообщество, которое не даст превратить этот закон, во-первых, в дубинку, которой можно будет бить всех подвернувшихся при случае, а во-вторых — в свою антитезу? Есть много примеров чудовищных экспертных решений, когда на голубом глазу эксперты называли белое черным, а черное белым, потому что очень узок круг даже тех, кто может провести лингвистическую экспертизу в межнациональных отношениях — что уж говорить о религиозных оскорблениях.

Я считаю, что закон принят поспешно, но, раз он принят, государство и общественные организации должны делать все от них зависящее, чтобы появился институт объективной экспертизы, потому что этот закон может быть применен даже при межрелигиозном диалоге. Например, христиане уверены в истинности своей религии и не уверены в совершенной истинности ислама. Так что во вполне законной межрелигиозной полемике ряд вещей могут восприниматься как оскорбление для адептов других религий. И что с этим делать? Как быть с атеистами, которые считают, что Бога нет? Могут ли они высказываться о такого рода взглядах публично? Очевидно, могут. Есть ли религиозные люди, которых это оскорбляет? Очевидно, есть. Сфера чувств вообще мало изучена законом и психологией. Так что должна быть четкая правоприменительная база с институтом объективных экспертов.

Без этого закон чреват большими злоупотреблениями и может сыграть противоположную роль — не защитить чувства верующих, а сделать так, что и религиозные люди будут мишенью этого закона.

Заместитель председателя Духовного управления мусульман России Дамир-Хазрат Мухетдинов:

— Религиозные организации отчасти выступали в качестве инициаторов введения такого закона — значит, такой закон был необходим. Если бы у нас вообще работали законы (допустим, человек получал бы по заслугам, если оскорбил любого гражданина, сделал какую-то богопротивную вещь, разрисовав храм фашистской свастикой, или просто нарушил общественный порядок, как было (в случае Pussy Riot — прим. «Газеты.Ru») с РПЦ), то отдельно акцентировать внимание на оскорблении религиозных чувств не надо было бы. Но раз эти законы не справляются и есть некая размытость понятий, внесение дополнительных корректировок будет верно и правильно. Как он будет применяться, покажет в ближайшее время практика. Надо еще понять, как определять степень вины.

Руководитель движения православных активистов Дмитрий «Энтео» Цорионов, участник «круглого стола» по обсуждению законопроекта в Государственной думе:

— Принятие этого закона – фундаментальная веха в истории новой России, которая определяет вектор ее развития на многие десятилетия вперед. Этот закон нам необходим, потому что мы видим, как некие силы провоцируют верующих, пытаются подорвать наш цивилизационный код и уничтожить наши духовные скрепы. Надеюсь, что решения по этому закону будут приниматься разумно. Он направлен против вопиющих случаев кощунства, которые в нашей стране и по всему миру приводили к дестабилизации.

Сейчас закон вступил в силу, и у нас создается группа активистов, которая будет вести активный мониторинг общественного пространства. Уже сейчас велик список тех, кто регулярно оскорбляет чувства верующих, например телеведущие Михаил Шац и Татьяна Лазарева, галерист Марат Гельман, газета «Московский комсомолец», те, кто на митингах оппозиции сознательно пишут богохульные слоганы.

Политолог Александр Морозов:

— Это чрезмерный закон. Если присмотреться к практике постсоветского двадцатилетия, прецеденты намеренного оскорбления чувств верующих можно пересчитать по пальцам одной руки — и все эти эпизоды связаны исключительно с арт-деятельностью. Не было примеров, когда какой-нибудь хулиган целенаправленно стремился оскорбить чувства верующих. Для разрешения конфликтов между современным искусством и церковной тематикой не требуется никакой закон об оскорблении чувств верующих, потому что все эти эпизоды были улажены с помощью обычного гражданско-административного кодекса.

Закон об оскорблении чувств верующих — это часть большого политического курса, который начался с третьим сроком Путина. В эту же линию входят законы о гей-пропаганде, обратная криминализация статьи за клевету, ограничение высказываний в интернете. Этот курс направлен на то, чтобы подморозить общество и запугать его.

В моей Facebook-ленте много православных — и многие считают, что закон чрезмерен, потому что он ударяет по нам самим: правоприменение приведет к тому, что будут люди, которые пострадают, и мы это увидим. Наказание чрезмерно. Три года тюрьмы за оскорбление чувств верующих превышают степень общественной опасности, особенно с учетом того, что никакой эскалации у нас нет. Европейское право покоится на соразмерности преступления и наказания, иначе оно превращается в месть общества тому, кто совершил это преступление. Надо определять соразмерность, иначе общество ожесточится.

А чрезмерное наказание пробуждает в худшей части общества стремление к большей кровожадности.

Руководитель добровольческого православного движения «Даниловцы» Юрий Белановский:

— Это избыточная законодательная мера: хулиганские действия или насилие вполне нормируются существующим законодательством. Понятие «религиозные чувства» в нашей стране очень размыто, особенно после 70 лет атеизма. В России сколько верующих, столько и вер, и по каким критериям тот или иной человек будет считать себя оскорбленным, совершенно непонятно. Закон воспринимается некоторыми как попытка подстроить общество под те или иные нормы православия, хотя изнутри церкви понятно, что то, что общество понимает под православием, и то, что понимают под православием христиане, — это диаметрально противоположные вещи. В любой момент этот закон может быть перевернут против самих верующих, если вдруг в обществе появятся иные массовые святыни, кроме тех, что так или иначе ассоциируются с традиционными религиями. В этом случае вчерашние верующие сами станут кощунниками. Я бы хотел, чтобы церковь осталась вне государства и религиозная жизнь регулировалась исключительно внутренней жизнью религиозных общин.

источник: Газета.ру