Христианские конфессии в России: загадки нетерпимости. В Московском Центре Карнеги обсудили роль инославных церквей

Россия воспринимается как страна христианской культуры, и в реальной жизни это культура не только православная, но и инославная, то есть представителей других христианских церквей – католиков, протестантов различных направлений (баптистов, пятидесятников, евангельских христиан, адвентистов и т.п.). 24 января в Московском Центре Карнеги прошел семинар в рамках серии «Религия, общество и безопасность». С докладом «Христианские конфессии в российском обществе «традиционных религий»: неизбежное «зло» и символ десекуляризации» выступил ведущий научный сотрудник Института Европы РАН, президент Гильдии экспертов по религии и праву Роман Лункин.

На семинаре присутствовали ученые, журналисты, студенты и аспиранты. Во время дискуссии выступали доцент Высшей школы экономики Борис Кнорре, исламовед Энвер Кисриев, индолог Ирина Глушкова, философ Борис Рашковский и другие. Ведущими семинара были профессора Алексей Малашенко и Сергей Филатов, руководитель проекта «Энциклопедия современной религиозной жизни России».

Роман Лункин, прежде всего, подчеркнул особенности отношения к нетитульным христианам в рамках политической культуры, которая остается весьма архаичной. В обществе, которое провозглашает межрелигиозный мир и согласие одним из достижений России, крайняя нетерпимость к христианам в публичном пространстве оказывается укорененной нормой, а активная христианская миссия «злом». Как своего рода неизбежное «зло» неправославные воспринимаются и в рамках государственной политики, и в риторике представителей Русской православной церкви, и в масс-медиа, которые рассуждают о религии во внерелигиозном контексте, игнорируя саму религиозную жизнь. Православие является идеологией, а все остальные «сектанты» становятся антиподами этой патриотической идеологии.

Тема неприятия «нетрадиционных» религий, отмечает Роман Лункин, как это ни странно, объединяет либеральную и консервативную части общества. Политики демократического направления следуют в религиозном вопросе привычным для массового сознания пропагандистскими клише, которые сформировались в среде православных фундаменталистов и светской бюрократии на основе понятий и приемов советской атеистической пропаганды. Например, один из пунктов программы Республиканской партии России, возглавляемой Владимиром Рыжковым, гласит: «Мы против идеи о необходимости в интересах ложно понимаемой безопасности страны введения единообразного образа мыслей по важным вопросам мировоззрения. Однако мы выступаем против навязывания нам извне при помощи огромных денег нетрадиционных для нашего народа идей и институтов, в том числе против беспредельной пропаганды чуждых нам сект и религиозных направлений». Требование соблюдения свободы совести идет лишь следующим пунктом. В этом мнение оппозиционера полностью совпадает с заявлениями как радикальных православных сектоборцев, так и президента Владимира Путина о необходимости бороться с тоталитарными сектами. Программа РПР Рыжкова наиболее близка в отношении к сектам к программе партии «Справедливая Россия». Единственной партийной программой, в которой безоговорочно декларируется равенство всех граждан, независимо от религиозной принадлежности, является программа КПРФ.

Автор также привел некоторые статистические данные. Официально в России зарегистрировано около 5 тысяч объединений, которые можно отнести к «нетрадиционным», около 80% которых составляют различные протестантские церкви. Примерно такое же число групп и общин действует без регистрации. Статистика 2012 года позволяет увидеть итог 20-летнего периода развития неправославных христианских конфессий. Обработка данных Министерства юстиции РФ дает следующую картину[1].

Таким образом, протестанты составляют 18 % от числа всех зарегистрированных религиозных объединений. Самым многочисленным направлением является пятидесятничество.

Стоит отметить, что данные по федеральным округам неравнозначны – в ЦФО и ПФО вообще лидируют по числу зарегистрированных объединений, что связано не только с большой плотностью населения и интенсивностью религиозной жизни, но и с политикой региональных управлений Минюста РФ. Органы юстиции с большей охотой регистрируют самые разные общины, а не только «традиционные», поскольку православных и мусульманских объединений также много и численность «нетрадиционных» не превысит численности этнических религий. Совершенно другая ситуация на Урале, в Сибири, и, в особенности, на Дальнем Востоке, где и зарегистрированных объединений в целом не так много, и протестантские церкви составляют значительную часть объединений или их количество превышает численность православных. В этих федеральных округах протестантизм является одной из лидирующих сил на религиозном поле, где «традиционные» религии исторически не так сильны, как в других регионах.

Практически во всех федеральных округах протестантские церкви стоят на втором месте по своей совокупной численности после православных объединений (кроме ДФО). Исключение составляют Северо-Кавказский и Приволжский округа, где протестанты стоят на третьем месте после православных и мусульман. Тенденция, которая наблюдается с конца 2000-х годов – это рост числа мусульманских зарегистрированных объединений, которые отодвигают протестантизм на третье место по России в целом по численности учтенных Минюстом РФ общин (с середины 1990-х годов и до 2012 года протестанты были на втором месте после православных).

Данные по национальному составу протестантов красноречиво и достаточно убедительно говорят об успехе национальной миссии евангельских церквей в национальных республиках – протестанты представлены практически среди всех народов России.

Докладчик также привел данные исследования ФОМа (Георейтинг), которое было проведено летом 2012 года. В региональном рейтинге распространения протестантизма в целом лидируют Республика Тыва (1,8%) и Удмуртская республика (1,6%), Сахалинская область, Республика Алтай и Камчатский край, Тюменская область, Хакасия, Северная Осетия (все по 1%). Данные по пятидесятничеству в регионах незначительны, но по тем данным, что есть в наличии, лидируют Республика Марий Эл, Тыва, Сахалинская область, Камчатский край, Еврейская автономная область, Омская область, Красноярский край, Удмуртская республика (в этих регионах 0,3-0,4% ответили, что они пятидесятники). По числу католиков в рамках данного опроса лидируют Калининградская область, Омская и Белгородская области (около 1%).

Можно также выделить целую группу неправославных христианских регионов в соответствии с тем, сколько отнесло себя к «неправославным христианам» в целом (и где этот процент превышает процент ошибки выборки).

По мнению Романа Лункина, в реальности протестантизм давно перешагнул и региональные границы и национальные. Христианские конфессии во многих регионах России, которые относятся и к Центру России, и к Уралу и к Северо-Западу, и к Дальнему Востоку, наряду с православными приходами, активно создают институты гражданского общества, соединяя веру и социальную деятельность. На фоне общей низкой гражданской активности деятельность инаковерующих имеет принципиальное значение. Российские протестанты добились значительного присутствия в социальной работе, в политике, в проявлении своей гражданской позиции. Самой успешной и заметной является деятельность протестантских церквей по реабилитации наркозависимых.

Отмечая демократизм протестантов Роман Лункин подчеркивает, что в постсоветской России церкви вынуждены также приспосабливаться к лицемерной политике властей и РПЦ, как и в советский период, жить «в предлагаемых обстоятельствах». Разрозненность евангельского движения, лукавая политика властей, направленная на приручение некоторых лидеров и на дискриминацию отдельных протестантских церквей, в особенности, сильных и энергичных, заставила и заставляет лидеров идти на компромиссы, не делать громких заявлений, сдерживать самых активных пасторов, не идти на конфликт, даже если нарушаются права какой-либо церкви. К концу 2000-х годов сложилось, по крайней мере, два направления протестантской политической мысли – принципиальные демократы (идеолог – Юрий Сипко) и демократы, лояльные власти (идеолог - Сергей Ряховский).

Сипко никогда не призывал ни к каким действиям или акциям, не предлагал никаких революционных решений, он просто открыто и принципиально говорил и говорит как гражданин, но поскольку из лидеров церквей России он оказался одним диссидентом, то он приобрел славу чуть ли не радикального оппозиционера.

Мировоззрение Сергея Ряховского основывается скорее на том, что в условиях развивающейся демократии нужно быть более гибким и добиваться хотя бы какого-нибудь влияния на власть, идя на компромиссы. При этом, Сергей Ряховский, безусловно, поддерживает демократические ценности и развитие гражданского общества. Однако такая позиция требует делать шаги в сторону власти. Автор привел наиболее яркий пимер. Во время предвыборной встречи Путина с представителями религиозных объединений 8 февраля 2012 года Сергей Ряховский отметил, что протестанты выступают за него как кандидата в президенты и еще раз оправдался перед властью за «оранжевую революцию и отделил российских протестантов от западных. Глава РОСХВЕ отметил: «…мы связываем бОльшую часть русской протестантской общественности, евангельских церквей, наше будущее, ну не хочу лукавить, с Вами. Вы знаете, когда в Украине была «оранжевая революция» … Я вспоминаю эти события, когда очень много на Майдан вышло украинских протестантов, я написал специально письмо моим братьям — епископам, пастырям, где сказал о том, что всё это плохо кончится, потому что любая революция первое, что делает, пожирает собственных детей … Вы хорошо знаете протестантский мир, работали на Западе, Вы знаете наши ценности, наши этические принципы и наши трудолюбие, работоспособность, деторождаемость. Это особенность русских протестантов в отличие от западных». Вместе с тем, в реальной жизни позиция Сергея Ряховского оказывается более дипломатичной и разумной, особенно, если это позволяет повлиять на какого-либо губернатора и помочь конкретной церкви.

Развитие религиозной жизни на постсоветском пространстве, по словам Романа Лункина, привело к формированию уникальной ситуации многообразия религий и конфессий, движений, которых либо ранее не было в России и странах СНГ, либо они стали играть новую роль, которой исторически у них никогда не было. Христиане, состоящие в неправославных общинах, часто идут туда за осознанной верой, без идеологических напластований. Евангельские верующие уже играют большую роль в экономике, политике, культуре, социальном служении в России. Десекуляризация в исполнении протестантов, по мнению Лункина, становится постоянным, часто неосознанным обществом, процессом, который не уходит от религии, а меняет мир традиционных религий.