Кто видел живого ваххабита? На семинаре в Московском центре Карнеги профессор Александр Игнатенко представил свою концепцию течения в исламе, именуемого "ваххабизмом"

В условиях, когда многие общественные деятели и эксперты хотя бы на словах придерживаются идеологического плюрализма или же, наоборот, однозначно осуждают кого-либо, очень сложно дать принципиальную жесткую оценку тому или иному идейному течению. Не просто сказать "хорошо" или "плохо", а именно разобрать явление по существу. Во время семинара "Угроза свободе совести с неожиданной стороны: ваххабизм в России" в Московском центре Карнеги (в рамках программы "Религия, общество и безопасность") ваххабизм как явление проанализировал профессор Александр Игнатенко, член Совета по взаимодействию с религиозными объединениями при президенте РФ, директор Института религии и политики, главный эксперт НИИ социальных систем МГУ им. М.В. Ломоносова.

Ваххабизм в российском сознании с середины 1990-х годов ассоциируется лишь с чем-то отрицательным, с экстремизмом, а ваххабит – это почти синоним террориста. В этой связи чрезвычайно важно утверждение Александра Игнатенко по поводу того, что ваххабизм – одно из течений в исламе, где "сектостроительство" продолжается до сих пор. К примеру, религиозно-политическими течениями являются "Талибан", "Хизб ут-Тахрир", "Аль-Каида" и многие другие. Вместе с тем, ваххабизм нельзя отождествлять с исламом в целом.

Все течения имеют право на существование, если их деятельность не нарушает общественную безопасность и не угрожает правам человека. Однако в том-то и дело, отмечает профессор Игнатенко, что в ваххабизме заложена нетерпимость, неприятие свободы совести, признание неполноценности по признаку отношения к другой религии. Абд Аль Ваххаб, основатель ваххабизма, живший в XVIII веке, призывал убивать неверных и убивать за вероотступничество – переход из ислама в другую религию, а имущество вероотступников подвергать разграблению. Тот, кто признается кяфиром (неверным), подвергается такфиру – признается вероотступником. По словам Игнатенко, это понятие в корне отличается от отлучения в христианском понимании, поскольку предписывает убить неверного. Таким отступничеством признается также участие в неисламских обрядах и процедурах какой-либо другой идеологии, каковыми считаются, например, и демократия, и тирания.

А.Игнатенко сразу обозначил серьезность темы, раздав перед своим докладам участникам семинара распечатанный документ – смертный приговор Верховного шариатского суда Ичкерии двум российским муфтиям – Равилю Гайнутдину и Талгату Таджуддину за вероотступничество.

Именно ваххабитская идеология, по мнению А. Игнатенко, а также деятельность ваххабитов, привела к росту исламофобии и ксенофобии по отношению к мусульманам в России. Тем более, что ваххабитские призывы подпадают, по крайней мере, под ст. 282 Уголовного кодекса РФ. Распространение ваххабизма привело к тому, что российский ислам стал восприниматься как "традиционный", а мусульманские лидеры сопротивляются развитию ваххабитских идей. Ваххабизм, в частности, запрещали на территории Чечни президенты Аслан Масхадов и Ахмад Кадыров, а в Дагестане был принят соответствующий закон против ваххабизма. Власть также предпринимает свои попытки противостоять этой угрозе – составляет списки запрещенной литературы и пытается укрепить традиционные Духовные управления мусульман.

Обозначенные А. Игнатенко ключевые черты ваххабитской проблемы стали красной тряпкой для большинства специалистов – участников семинара. Сергей Мозговой – сопредседатель совета Института свободы совести – задал резонный вопрос о том, почему молодежь, недовольная официальными муфтиятами, уходит в джамааты ваххабитского толка. По словам Игнатенко, не такой уж большой процент молодежи, особенно в северокавказских республиках, идет в такие группы. Теракты совершают единицы, и это не значит, что в независимых мусульманских общинах все автоматически становятся "шахидами". Однако проблема остается. Традиционное духовенство опасается отвечать на конкретные вопросы, которые ставит жизнь, либо не умеет этого делать. Молодые люди, естественно, ищут в Интернете, где есть тысячи сайтов о ваххабизме и "чистом исламе", и учатся у хорошо образованных мусульман, вернувшихся из Саудовской Аравии. Большинство неофитов, как подчеркнул А. Игнатенко, часто изначально не знают, во что они ввязались. Новообращенные считают себя последователями "чистого ислама", салафиизма (ваххабизм – частный случай салафиизма). Неофитам всего сразу не говорят, как например в "Хизб ут-Тахрир", и только в середине его пути оказываются принципы нетерпимости, ненависти к неверным и т.д. В остальном, ваххабизм неотличим от остального ислама. По внешнему виду ортодоксальных ваххабитов отличить можно – они носят окладистую бороду со сбритыми усами, короткие штаны, выше щиколоток.

На вопрос старшего научного сотрудника Института востоковедения РАН Сергея Филатова о формах и степени распространения ваххабизма, А. Игнатенко ответил честно: четкой статистки нет, а где и как существуют отдельные ваххабитские группы,  можно прочитать в издании "Современная религиозная жизнь России" под редакцией самого Сергея Филатова, том третий. Что касается живых ваххабитов, то их видел, по меньшей мере, сам бывший президент Владимир Путин, когда посещал Саудовскую Аравию, где ваххабизм является государственной религией. Путина возили даже в музей Абд Аль-Ваххаба.

Другой представитель Института свободы совести Сергей Бурьянов заявил о проблеме, о которой в той или иной степени говорили все эксперты – что государство должно делать с ваххабитами. Запрещать ваххабитскую литературу надо, полагает профессор А.Игнатенко, хотя это вопрос сложный, поскольку в списки попадают книги с внешне безобидными названиями, такими как "Основы исламского вероучения". Между тем, трудно не назвать экстремистской литературу, где написано, что надо убить неверного с помощью богословски обоснованной процедуры обезглавливания (описана в сочинениях уничтоженного лидера террористической организации "Каида аль-джихад в Ираке" Абу Мусаба аз-Заркауи). Не менее важно поддерживать традиционный российский ислам, в частности, суфийский ислам на Северном Кавказе, который отличается древней историей, мирным характером и лояльностью по отношению к властям. Но по большому счету, как отметил А.Игнатенко, никто не знает, как обходиться с этим явлением, а запреты часто не действуют. В этой ситуации запрет на экстремизм и соответствующую литературу со стороны государства неизбежен. Помимо этого, надо проводить аттестацию мусульманских богословов, которые проходили обучение в Саудовской Аравии, где во время хаджа российским паломникам раздают ваххабитскую литературу.

Очевидную проблему борьбы с ваххабизмом вслепую и корректности запрета на исламскую литературу поднимали во время семинара его ведущий – член Научного совета Карнеги профессор Алексей Малашенко - и заведующий сектором Кавказа Центра цивилизационных исследований РАН Энвер Кисриев. В силу сложности и неоднозначности такого явления, как ваххабизм, и особенностей его распространения,  общество само начинает создавать миф о ваххабизме. Люди, оппозиционно настроенные к власти или же к традиционным муфтиятам, сами начинают называть себя ваххабитами, даже не зная и не понимая, что это такое. Миф о ненавистном ваххабизме позволяет оправдывать любые милицейские акции, и вообще, человеконенавстничество, отметил Энвер Кисриев. И вот уже человека, названного по тем или иным причинам ваххабитом, можно схватить, произвести у него обыск или даже убить. А любой судебный процесс, призванный доказать, что человек – экстремист, потому что исповедует ваххабитскую идеологию и руководствуется конкретными ваххабитскими идеями, заканчивается ничем.

Роман Лункин,
для "Портала-Credo.Ru"

Фото: http://i-r-p.ru