C 3 октября государство cможет запрещать священнослужителей

Читая лекции и проводя семинары о государственно-религиозных отношениях по всей России на протяжении многих лет, я не без гордости говорил, что наш федеральный закон «О свободе совести и о религиозных объединениях» образца 1997 года – один из самых демократичных на Евразийском континенте. Убеждал слушающих, что им стоит изучить его положения, так как он защищает наше право верить, распространять свои убеждения, создавать религиозные объединения и т.д.

Постсоветское законодательство о религии на самом деле было лучшим во всей законотворческой истории Российского государства, даже несмотря на некоторые странности преамбулы. И мы уже научились жить по нему в межрелигиозном мире и согласии, с осознанием, что не только обряды и церемонии, но даже наши религиозные чувства под защитой.

Но сегодня на тех же семинарах я вынужден говорить, что закон следует изучить, дабы «знать врага в лицо». Из-за так называемых поправок Яровой–Озерова и ряда последующих изменений и дополнений закон постепенно превращается в запретительный, ограничивающий права верующих граждан. А подкрепленный статьями Кодекса об административных правонарушениях и Уголовным кодексом – практически в карательный.

Но опаснее всего даже не нормы закона, а формулировки, которые можно трактовать так или иначе в соответствии с необходимостью или прямым заказом (да, и такое бывает). Кстати, 6 июля 2016 года президент Владимир Путин, подписав эти самые поправки, несмотря на протесты религиозных организаций и сотни тысяч писем, направленных верующими в администрацию президента, пообещал, что будет «внимательно следить за тем, как закон будет исполняться», и заметил, что «законодательство совершенствуется, поправки вносятся, давайте вернемся к вопросу через год».

Прошло пять лет, к вопросу никто не вернулся, и мы вынуждены констатировать, что до сего дня нам не известны прецеденты, когда благодаря новым положениям религиозного законодательства были бы предотвращены террористические акты, но известны несколько тысяч фактов его неправомерного использования против законопослушных религиозных объединений и отдельных верующих. Никто не идет на диалог, да и площадки для такого диалога практически все, как сейчас говорят, схлопнулись.

Уже скоро, 3 октября, вступит в силу еще один закон, от 5 апреля 2021 года, «О внесении изменений в Федеральный закон «О свободе совести и о религиозных объединениях». В религиозных кругах резонанс вызвала одна из его норм, устанавливающая для получивших религиозное образование за рубежом священнослужителей и персонала религиозных организаций требование пройти обязательную переаттестацию в России. Прошли консультации, главы протестантских конфессий даже попали на аудиенцию к главе профильного комитета Госдумы коммунисту Сергею Гаврилову. Вроде как законодатели пошли навстречу, внесли изменения в законопроект. Но, честное слово, лучше бы они этого не делали! Вновь закон загроможден конструкциями, недопустимыми для государственного акта такого уровня. Появились некие «служители и религиозный персонал, впервые приступающие к совершению богослужений, других религиозных обрядов и церемоний, осуществлению миссионерской или преподавательской деятельности на территории Российской Федерации». 3 октября государство отчасти начинает контролировать сам факт и регламентировать (читай: позволять или не позволять), кто имеет право совершать богослужения, проводить религиозные обряды и церемонии и опять же распространять вероучение (осуществлять миссионерскую деятельность). То есть, прежде чем кто-то подаст ближнему чашу евхаристии или совершит молитву, прочтет строки Писания с церковной кафедры или откроет рот в церковном хоре, он должен будет предоставить справку, что не обучался в зарубежных образовательных организациях (центрах) или прошел соответствующее переобучение в лицензированной образовательной организации с аккредитованной государственной программой в России. И не надо мне рассказывать, что такого не будет. Ружье покупают, чтобы из него стрелять, а не для декорирования стены. Для тысяч протестантских общин, в богословии которых граница между «клиром и миром» условна и провозглашается всеобщее священство всех верующих, данные положения более чем актуальны.

Еще более коварная норма этого закона – это замена понятия «член религиозной организации» на «участника», без четкого определения, кто же такой участник, и с усилением ответственности организации за своих участников. Сегодня нас успокаивают, что якобы участник – это не кто иной, как учредитель религиозной организации. Но веры уже таким толкователям нет. Ведь даже президент дважды в высоких собраниях, на телекамеры высказывался о преследовании «Свидетелей Иеговы» (запрещенная в РФ экстремистская организация) словами «чушь какая-то», а правоохранительные и судебные органы постановили, что не чушь, и несколько сот последователей этого религиозного учения осуждены по экстремистским статьям. Будем ждать компетентных сотрудников в наших храмах, которые «переобъяснят», что тот, кто пришел и участвует в богослужении, тот и есть участник. А в храмы, мечети, молитвенные дома, синагоги какие только люди не захаживают, некоторые, говорят, даже с особыми поручениями.

Еще одним событием, трансформирующим современную сферу государственно-церковных отношений в России, стало принятие решения о признании четырех организаций из Латвии и Украины с наименованием «Новое поколение» нежелательными и соответственно запрета их деятельности и деятельности их представителей на территории РФ. Ранее я уже давал комментарии «НГ», что это еще одна акция устрашения и рычаг воздействия на блок евангельских, пятидесятнических церквей, имеющих или имевших когда-то какое-то сотрудничество с пастором Алексеем Ледяевым. 16 сентября на сайте Центрального городского суда города Кемерово было опубликовано решение о признании экстремистской книги Ледяева «Новый мировой порядок». Судебное заседание состоялось, и решение было вынесено еще 2 августа. Причина такого позднего опубликования материалов очевидна – не позволить адвокатам подать апелляцию. Думаю, апелляция была бы на порядки убедительнее заключения экспертов, привлеченных судом, и всех доводов обвинения.

Мне доводилось неоднократно бывать в судебных заседаниях в качестве защитника или эксперта. Важнейшим процедурным действием является присутствие ответчика или его представителей и, конечно, надлежащее его извещение о факте подачи иска против него и назначения судебного заседания. Так вот, в данном решении читаем: «Ответчик Ледяев А.С. в судебное заседание не явился, в материалы дела представлена справка о том, что Ледяев А.С. включен в список, въезд которым на территорию Российской Федерации не разрешен (л.д. 33)». Что это значит? Значит, что заведомо Ледяева никто не собирался уведомлять, и все процедуры провернули скрытно.

Вообще телодвижения вокруг религиозной политики в нашей стране все больше и больше становятся похожими на фарс. Можно было бы запастись попкорном и наблюдать, но дело в том, что большинство россиян так или иначе – люди верующие, и рано или поздно эти танцы с законодательным бубном коснутся каждого из нас. Ситуация похожа на описание в библейской книге пророка Даниила: сначала было практически запрещено молиться, затем было приказано всем поклоняться не своему Богу, а только определенному государством истукану. Вот такая концепция государственно-конфессиональных отношений.

Константин Бендас - епископ, президент Фонда поддержки христианской культуры, науки и образования.

Источник: НГ- Религии