«Печальная история» с неприятным душком

Воспринимать печальным явлением готовность аттестованных экспертов «покривить душой» в угоду пожеланиям силовых структур, для нравственных людей всегда было естественным. Явление и в самом деле печальное, если подобное происходит под невыносимым давлением или из-за реальных угроз. Но как быть, когда приглашенный следствием или судом эксперт, осведомленный об ожидании от него заведомо ложных выводов, соглашается удовлетворить такое желание заказчика по своей доброй воле? Можно ли печалиться по этому поводу?

После распространения информации о призыве скандально известного религиоведа Ларисы Астаховой избавляться от представителей одного из религиозных сообществ России, не задаться таким вопросом было бы странно. Причем, не потому, что религиоведу вовсе не подобает указывать, кого карать или миловать, так как он ученый, а не судья или тюремщик, а потому, что после ознакомления с ее мнением возникают каверзные вопросы.

Например, может ли ученый выносить категоричное суждение о социальной группе на основании сторонних сведений о происшествии лишь с одним из ее представителей? То есть, можно ли, к примеру, услышав через третьи руки о том, что некий священник изнасиловал свою прихожанку, потребовать «избавляться» от православных? Или узнав из СМИ о побитии камнями за супружескую измену в одной их исламских стран, рекомендовать российским правоохранителям расправляться с мусульманами?

Чтобы никто не подумал, что такого рода вопросы возникли на пустом месте или в силу больного воображения, стоит напомнить, отчего они кажутся более, чем уместными.

«"Свидетели Иеговы" *– это первый опыт в России, когда религиозная организация была признана экстремистской и была запрещена. Раз государство их запретило как группу экстремистской направленности, значит, от них нужно избавляться», - цитирует слова г-жи. Астаховой ИА «Татар-инфо». - ...На основании учений "Свидетелей Иеговы"* родители отказались от лечения ребенка. На тот момент в России еще не было запрета на эту группу. После этой трагедии по стране пошел первый шум, и появились разные программы, к примеру "Осторожно: секта"».

Кроме уже высказанных сомнений в «научности» такого рода оснований и выводов, в фразах женщины можно отметить и ряд заведомых неточностей. Это и упоминание о не имевшем места «отказе родителей от лечения» ребенка, когда ребенок погиб после повторной операции из-за врачебной ошибки при первой операции с нанесением ему ранения печени. И сообщение о возникновении по этому случаю антисектантского движения, которое к тому времени давно «расцветало» на территории страны. И сомнительное в своей корректности утверждение, что «государство запретило» верующих, как «группу экстремистской направленности», что прямо указывает на отсутствие независимости правосудия в Российской Федерации. Ведь, только суд в РФ может решать вопрос о виновности или невиновности.

Хотя суд, конечно, мог сделать и ошибку – в судебной практике и такое случается. Но, если судебное решение эксперт приписывает воле государства, то, извините, возникает новый вопрос: а что хотела г-жа Астахова этим сказать? Что кто-то сверху дал суду указание запретить определенную религиозную организацию?...

Ну и, конечно, еще один вопрос к такому эксперту: по какой причине столь категоричная, сколь и несостоятельная рекомендация дается ею в то время, когда идет судебный процесс над верующими людьми, в отношении которых она уже завершила свою экспертизу, предоставив разбираться суду? Она не уверена в своих выводах и пытается их подкрепить? Или, быть может, это допустимо расценивать, как попытку оказания давления на суд?

Разумеется, на все эти вопросы ответит лишь время. А пока можно только с печалью наблюдать...

Специально для «Религия и право»,

Михаил Ситников, публицист.