«Церковь стала смотреть на страну, как будто она не отделена от государства»

Государство должно создать более благоприятные условия для повышения рождаемости. Такое заявление сделал председатель патриаршей комиссии по вопросам семьи, защиты материнства и детства, протоиерей Димитрий Смирнов. Кроме того, по его мнению, власть обязана обеспечить дополнительные «преференции» многодетным семьям. В последнее время церковь все чаще вмешивается в государственные вопросы, считает журналист Дмитрий Губин.

Несколько недавних заявлений пастырей и архипастырей Русской православной церкви вызвали у меня, у атеиста, жгучий интерес. Эти трогательные обличения несемейноценностных Чехова, Бунина и Куприна в школьной программе. Это сокрушение патриарха о приоритете прав человека над ценностями веры. Все это вызывает у меня отклик.

Дело в том, что я с этими заявлениями во многом согласен. Прелестные, тонко-эротические рассказы Бунина из «Темных аллей» действительно фиксируют распад патриархальной семьи, а также тот факт, что похоть, как и вода, дырочку найдет. А то, что есть вещи важнее жизни, для меня вообще очевидно. Человек, как заметил Сартр, есть то, что он сделает из того, что сделали из него. Иными словами, человек — это борьба культуры с биологией. Человек может одни склонности развить, а другие пригасить. И своеволие, отрыв от интересов других опасно всем. Тут у меня с РПЦ никаких расхождений.

Удивлен я другими вещами. Например, тем, что русская церковь, являясь учителем морали, так не покаялась за собственные грехи. Ни за те, что совершала, будучи частью дореволюционной госмашины, и катком проходила, например, по старообрядцам. Ни за сотрудничество с КГБ: что-то я не слышал о покаяниях завербованных членов Священного синода или попов-сексотов, раскрывавших тайну исповеди. Ни за принятие сегодняшнего закона о религиозных объединениях, в соответствии с которым Христос, случись его второе пришествие, оказался бы в России вне закона. Я бы сто раз подумал, доверять ли такой няньке дитя.

Но больше всего меня напрягает то, что церковь стала смотреть на страну, как будто церковь не отделена от государства, как будто церковь — советчик в вопросах, изучать или нет в школе дарвинизм и Бунина. Отказ от секуляризации очень опасен, потому что тогда заканчивается соревнование нравственных идей, укладов, алгоритмов поведения. В светском государстве человек может сказать: «Есть идеи поважнее моей жизни» или «Мне отвратителен в своей нескрываемой похоти Бунин», — и это может вызвать уважение. В религиозном государстве тебе говорят: «Есть вещи важнее твоей жизни» или «Мерзкого Бунина надо изъять», — и это называется насилием и неверием в либерализм, то есть в то, что человек способен меняться к лучшему без насилия и принуждения. Не нравится светское — создайте церковное той же силы, — Христу и Святому Августину удалось, — но не претендуйте на запрет.

Да, когда-то религия и государство были неразрывны, но это было давно. Пытаются дать задний ход машине времени обычно те, кто безнадежно отстал от времени.