Осенью 1984 года я специально летал в Новосибирск для того, чтобы вживую послушать Билли Грэма. Проповедовал он в двух церквях – баптисткой и православной. В баптистскую пропускали только по пригласительным, которые заблаговременно отпечатал местный «Комбинат Глубокого Бурения». Пригласительных раздали столько, чтобы зал церкви заполнился не более чем на половину. «Смотри, дескать, Билли Грэм, как мало в нашей стране баптистов!»
Зал планировали «оформить» непосредственно перед приездом проповедника. Заранее не впускали. Это и подвело «братьев из КГБ». Они стали в дверях (в серых костюмах и с голубыми повязками на рукавах) и дали отмашку: «Заходите!» У меня, а тогда мне было ровно 18 лет, разумеется, никакого пригласительного не было. Но я «влился» в толпу, которая и понесла (причем, в буквальном смысле) меня в сторону входа в церковь.В это время подъехала «Чайка» с Грэмом. Его провели в зал с другого входа. Люди в сером потеряли способность рассаживать людей так, как они планировали. На глазах у американца делать это было неловко. Но их коллеги в дверях строго пропускали только по пригласительным. Приближаясь к ним мелкими шагами, я начинал все более и более волноваться. С этой конторой почему-то дело иметь не хотелось. Зато очень хотелось послушать Грэма.
И вот, когда мне до дверей оставалось буквально несколько шагов, произошло чудо. Кто-то из впереди идущих то ли споткнулся, то ли оступился. Словом подался всем корпусом вперед. Получилось подобие эффекта домино. Толпа навалилась на проверяющих, они на миг отступили назад, но этого мига стало достаточно, чтобы входящие захватили и укрепили позиции. Народ просто хлынул в зал, сметая на своем пути кагэбистов и всё остальное, включая редко расставленные стулья.
Через минут десять зал был забит до отказа. Люди заполнили все проходы, балкон, сидели и стояли на подоконниках и разве что на люстрах не висели. Меня толпа принесла в самый центр зала, аккурат напротив кафедры. Так что, я мог слышать Билли Грэма даже если бы ему отключили микрофон и более того, рассматривать морщинки на лице 65-летнего (в то время) проповедника.