Священнослужители большого города: проповедник церкви «Слово жизни»

О детстве и приходе в протестантизм

Мои родители религиозными не были. Мы жили в таком обществе — все было против Бога. Я думала, что Библия — опасная книга и трогать ее нельзя. В школе я была отличницей, но чему нас там учили? Что Бога нет, что «в космос летали — Бога не видели». Никто не верил в Бога кроме моей прабабушки — она со мной периодически молитву «Отче наш» повторяла, возможно, это сыграло свою роль. Наша семья не была семьей безбожников, но вера никак себя не проявляла в доме. К вере я пришла самостоятельно в 1988 году, когда мне было 15 лет. Тогда протестантские церкви были подпольными — официальной регистрации им не давали. Православие притеснялось, так что уж говорить о протестантах — они вообще были вне закона. Мы с моим будущим мужем пришли просто поинтересоваться, посмотреть. Он тогда уже учился в институте и встретил человека из протестантской пятидесятнической общины, который рассказал ему про церковь. Потом он меня привел — и мы остались. И с того момента Господь нас ведет. Это было в Абакане. А в Москву мы переехали 10 лет назад.

Мы поженились, когда мне было 17, а мужу 20 лет. Поехали учиться в библейскую школу в Упсалу, там есть большой библейский центр «Слово жизни», где президентом был Ульф Экман — наш старший пастор. Мы проучились там год, получили начальное богословское образование, которое перевернуло нашу жизнь — прослушали 22 богословских предмета и открыли для себя целый мир. В России тогда был духовный голод — много лет всякая духовность выжигалась из людей серной кислотой. Но все равно тяга у людей оставалась — хотелось твердого основания в жизни, чудес, изменений каких-то ощутимых. На этой волне поднялось много протестантских общин, в том числе наша — «Слово жизни».

Мы вернулись полные энтузиазма дать людям то, в чем они нуждаются. В 1991 году мы открыли свою библейскую школу в Абакане. К нам ехали со всего бывшего Советского Союза — по 700 студентов в год. У людей была духовная жажда, и мы с утра до ночи объясняли им Библию. Не представляете, какое количество пасторов из разных стран отучилось в нашей библейской школе — даже из Монголии приезжали.

В Москве библейская школа начала работать чуть позже, чем в Абакане. Сейчас у нас здесь порядка 200 студентов обучается каждый год. Это двухгодичное обучение — такой двухуровневый ликбез. Второй курс для тех, кто хочет себя как-то в церкви задействовать — изучают навыки проповеди, особенности работы с детьми, с подростками. А следующий этап — это богословская семинария. Центр находится в Швеции, но можно получить образование онлайн на русском языке, и, конечно, преподаватели из Швеции сюда приезжают.

Шведские миссионеры сыграли очень большую роль в становлении нашей церкви. Сейчас говорят, что наша вера «не русская» — иностранная. А откуда ей было взяться — ведь народ ничего не знал. Вера не делится по национальностям. Бог разве имеет национальность? Если он с какой-то национальностью и связан, так с еврейской. Еврейский народ миру Библию подарил.

Мы не имеем ничего против православия — ежегодно приглашаем в библейскую школу православных священников, которые объясняют основы своего вероисповедания. Они с радостью приходят. Мы не живем в изоляции. Изоляция ведет к сектантству, а церковь — вселенская. Православные, католики, протестанты — члены одной церкви. В Царстве Божьем нет деления на конфессии, засчитана будет только искренность твоей веры и жизнь с Богом.

Я не пастор. Мой муж — пастор, а я проповедник. Мы не против женщин-пасторов, и в нашей церкви они есть, но если есть возможность, то лучше, чтобы пастором был мужчина. Пастор — это прежде всего ответственность, и на мужских плечах она лучше помещается, чем на женских. Есть, конечно, такие женщины, которые на это способны. Но у меня, например, есть семья — пятеро детей, младшему 2 года. Как я могу нести ответственность за многотысячную церковь? Я тогда должна пожертвовать детьми, а я убеждена, что детей в жертву приносить нельзя никакой идее, никогда.

Женщина может выполнять другие служения: я преподаватель библейской школы, у меня есть Богом данная способность выступать публично, у меня есть богословское образование. Кроме того, я занимаюсь душепопечительством: два раза в неделю консультирую людей на разные темы — по вопросам семейных отношений, кому-то помолиться надо вместе, выплакаться, исповедаться. Порядка 4–8 человек в неделю принимаю. Меня часто пастором называют, и я не противлюсь, потому что часть пастырского служения я действительно несу.

Для меня нет проблемы в том, что Бог — «отец». Я в этом наименовании угрозы в свой адрес, унижения не ощущаю. Даже наоборот — чувствую защиту. Женщине нужно понять, кто она, зачем она сотворена, что Бог в нее вложил; если она это увидит, то исчезнет повод для беспокойства. Так что к феминистскому движению я никак не отношусь — ничего с ним общего не имею. Но я вижу, что в некоторых кругах, к сожалению, мужчины тоже не понимают, зачем женщина сотворена, и принижают ее, а это рождает волну протеста, которая доходит до теологии, приводит к попыткам исказить Писание.

Бог, как известно, сначала сотворил Адама — женщины рядом с ним не было. Потом Бог сказал, что нехорошо ему — Адаму — быть одному, и сконструировал из его ребра женщину, по своему собственному дизайну. Женщина — это такой же Божий проект, как и мужчина. Возникает вопрос — зачем Бог сотворил женщину? Когда Адам был один, то не было такого понятия, как «кулинария» — не было нужды готовить, одежды на них тоже нет — то есть нет понятия быта. Так чем же женщина могла ему помочь? Она должна была довести жизнь Адама до совершенства. А несовершенство его заключалось в том, что он один. Библия говорит, что Бог есть любовь, а мужчину он сотворил по своему образу и подобию. Но ему некого было любить — любовь ведь должна быть на кого-то направлена, и тогда Бог сотворил женщину — для любви. Человек не может быть богоподобным, если он не любит. Так что женщина сотворена вовсе не ради выполнения каких-то вспомогательных функций при мужчине — она сотворена для любви. И какая проблема быть женщиной? Ортодоксальные евреи-мужчины молятся: «Господи, спасибо за то, что не сотворил меня женщиной». А я говорю: «Господи, спасибо, что я женщина, мне нравится быть женщиной». При этом, конечно, женщина способна любовь не только принимать, но и дарить. В нас эта способность выражена невероятным образом

К евреям я питаю очень теплые чувства — и к Израилю, и к евреям. Наш старший сын влюблен в Израиль с 12 лет — мы каждый год организуем поездки туда от церкви, и он там что-то особенное пережил. В Москве он заставил меня перевести его в еврейскую школу на Новослободской, выучил иврит, поступил в Еврейский университет в Иерусалиме на политологию Ближнего Востока. Девушка у него еврейка. Даст Бог, поженятся, совершат алию (репатриацию в Израиль. — БГ).

В Израиле — корни церкви. В середине ХХ века в католической церкви возникло мощное движение, направленное на переосмысление так называемой «теологии замещения», суть которой заключается в том, что теперь мы, христиане, «новый Израиль». Можно было бы так думать, конечно, если бы в 1948 году не возникло Государство Израиль, которое никуда не собирается исчезать, живет в непрекращающейся войне и процветает. Это настоящее чудо, которое способствовало ломке стереотипов. Многие протестантские церкви прониклись любовью к евреям, все больше и больше осознавая, что Божьим народом всегда были, есть и будут евреи. С ними у Бога вечный роман, непрекращающийся. Страшнейшее событие ХХ века — холокост, но и тогда Бог был вместе со своим народом в газовых камерах. И еврейский народ выжил. Это должно повлиять на богословие, и на проповеди, на личное отношение к евреям.

Я росла не в антисемитской семье — мама в театре работала, там было много евреев, подруги у нее были еврейки, но мне казалось, что «еврей» — оскорбительное слово, почти как мат. Не знаю почему — что-то такое в воздухе витало. Теперь все поменялось благодаря Библии. Это нельзя игнорировать. «Я благословлю благословляющих тебя и злословящих тебя прокляну» — говорит Господь.

У нас есть содружество церквей — мы ежемесячно собираемся на молитву за Израиль, а в прошлом году мы собрали деньги и в Любавичах восстановили мемориал на месте захоронения евреев, погибших во время войны. Раввины приезжали туда на открытие.

Мы не проповедуем среди евреев. Нам бы у них поучиться, а «яйца курицу не учат». А пока мы делом показываем наше отношение — это ваша книга, это ваш Бог, нас рядом не было, когда он с вами общался.

Вопрос непростой. С точки зрения демократии — должна быть одна позиция, с точки зрения Божьего закона — другая позиция, с точки зрения человеколюбия — еще одна. Церковь расценивает гомосексуальность как грех. Но любит ли Бог гомосексуалов? Да. Должна ли церковь поддерживать выступления против геев? Нет. Мы должны искать путь к их сердцам.