Славянский правовой центр. Аналитика

01 января 2013 года произошло уникальное событие в области международного права. Министерство иностранных дел РФ официально направило Посольству США в Москве дипломатическую ноту с уведомлением о прекращении действия Соглашение о сотрудничестве в области усыновления (удочерения) детей.

В своем официальном комментарии, российский МИД указывает на причину принятия государством такого решения – вступления в силу Федерального закона РФ «О мерах воздействия на лиц, причастных к нарушению основополагающих прав и свобод человека, прав и свобод граждан Российской Федерации». Подобное решение уникально не только для международного права, но и для российской правовой системы, так как Конституция РФ, в статье 15 устанавливает приоритет действия международного договора над национальным законом. Официальная нота МИД РФ в адрес Посольства США, по всей вероятности, до сих пор не опубликована, но, бесспорно, аргументация российской стороны вызовет огромный интерес среди юристов-международников и практикующих адвокатов. В принятом Россией решении в условиях и так непростых отношений с США, по всей видимости, прослеживается принцип взаимности. Подобный аргумент прекращения действия договора – его противоречие национальному праву не вызвал бы удивления если бы речь шла, собственно, о США. Дело в том, что именно правовая система США построена на принципе приоритета национального права над положениями международного договора, что само по себе делает для США возможным с легкостью расстаться с действием любого международного договора, который, по мнению этого государства, так или иначе противоречит нормам национального права. Однако подобные способы избавиться от международных обязательств, с точки зрения международного права весьма сомнительны. В современном международном праве, в качестве основополагающего, базового принципа был и остается принцип Pacta sunt servanda – «договоры должны соблюдаться». Прекращение международного договора означает утрату своей обязательной силы в отношении его участников, то есть, по сути, договор перестает порождать права и обязанности. Фактически, в данном случае речь идет о денонсации международного договора, что, собственно, является наиболее распространенным, и главное правомерным, по смыслу Венской конвенции о праве международных договоров, способом расторжения международного договора. Стоит отметить, что пункт 5 Соглашения между Россией и США о сотрудничестве в области усыновления (удочерения) детей, предусматривает условия денонсации. Так, данное международное соглашение действует до истечения одного года с даты, когда одна из сторон по дипломатическим каналам уведомит другую сторону о своем намерении прекратить действие соглашения. Однако, в данной ситуации, события развиваются иначе. Россия с 01 января 2013 года именно прекратила действия договора в одностороннем порядке. И судя по всему, дипломатическая нота в адрес Посольства США содержит уведомление о прекращении для России действия договора, а не намерении расторгнуть договор, потому как в последнем случае, действие договора продолжалось бы еще 12 месяцев. Это уникальная ситуация еще и потому, что Россия, как и ее предшественник СССР всегда стояла на принципе неукоснительного соблюдения положений договора, и неправомерности одностороннего расторжения договора, противоречащего Pacta sunt servanda. Может быть именно поэтому министр иностранных дел так жестко раскритиковал ответный на акт Магнитского российский закон? Кому как не С.Лаврову понимать все возможные негативные правовые последствия для России, вызванные таким решением. Тем не менее, международное право не обошло вниманием данную проблему. Статья 56 Венской конвенции о праве международных договоров закрепила концепцию денонсации. Конвенция допускает два вида денонсации: денонсация, которая предусмотрена в самом международном договоре, и, так называемая, «подразумеваемая денонсация», которая исходит из возможности выхода государства из договора в силу его суверенного решения. Однако очевидно, что признание подобных условий выхода из договора правомерными рушит не только суть международных договоров, но и, собственно, все международное право, потому как международный договор был и остается основным источником международного права. И очевидно, что прекращение Россией действия для нее договора сильно расшатывает и без того неустойчивый принцип уважения международных договором.

Однако стоит повторить, что, на момент написания данной статьи аргументы России на этот счет пока не известны. Это может быть разные обстоятельства, но России вряд ли удастся уйти именно от правовой аргументации. Возможно, речь в ноте идет о прекращении действия договора в силу неисполнения договора другой стороной. А может быть, в качестве аргумента будет использован принцип Rebus sic stantibus– «оговорка неизменных обстоятельств», дающий одной договаривающейся стороне или нескольким правомерное, с точки зрения международного права основание для одностороннего расторжения договора в случае серьёзного изменения обстоятельств. В любом случае, подобные акты государства наносят серьезные удары по международному праву, значительно снижают его роль в регулировании отношений между государствами.

Николай Семёнов
специально для портала "Религия и право"